предыдущая часть — https://www.moya-planeta.ru/reports/view/slovo_koshmar_iz_moego_leksikona_ya_zamenju_slovom_mozambik_ch_4_31252/
В танзанийскую Чиконголу я въехала из Мозамбика, который стал моим кошмаром. Но как бы там ни было, я приобрела в той стране опыт и закалку, хотя мозамбикский гадкий осадок по-чёрному наследил в моей душе. Там я увидела жизнь с изнанки, прошла и выдержала выпавшие испытания.
ОКЕАН. РЫБНЫЙ БЕРЕГ
Третьим днём совсем ранним утром по прохладе отправилась на океан. Чувствовала, что восстановила свои душевные и физические силы после трёх дней добровольного заточения в номере гостиницы. Могла смотреть на африканцев и говорить с ними без ненависти и обиды. Понимала, что танзанийцы совсем другие люди и негоже мне держать обиду на всю Африку по вине одной "ложки дёгтя".
На улицах было ещё безлюдно, солнце всходило, просвечиваясь сквозь кроны пальм, редкие встречные приветствовали:
— Джамбо! Карибу! (Привет! Добро пожаловать!)
Пересекла несколько широких улиц и тропинкой двинулась через пустырь. На расчищенной площадке увидела нагромождение огромных сетчатых мешков, набитых пустыми пластмассовыми бутылками для вывоза. Так вот почему в гостинице весь пластик собирают отдельно. За пустырём снова начинался городок. Это и был центр, где сосредоточены офисы, банки и единственное туристическое агентство. Впоследствии мне пригодился только банк, где я меняла доллары на шиллинги. Ведь тех денег, что я получила в аэропорту столицы Дар-эс-Салам мне не хватило.
Вернее нет, ошибочка вышла. Официальной столицей страны является Додома, где число жителей не достигает даже 500 000 человек, а Дар-эс-Салам, насчитывающий более 2.5 млн жителей, куда прилетают самолёты со всего мира и где сосредоточена деятельность в различных сферах экономики, считается экономической столицей Танзании.
В центре Чиконголы, по которой я шла, весь мелкий транспорт, вроде велосипедов, бодяджи и маршруток двигался в одном направлении — в сторону океана. Женщины в ярко повязанных головных уборах, в цветастых юбках и с пластмассовыми тазиками в руках шествовали друг за другом к берегу.
Было ясно, что идут они на рыбный рынок, о котором меня просветил Нямби.
Мимо башни с часами, мимо площади, мимо стоянки такси мы все шли в одном строю. Вдоль дорожки продавали вещи, они развевались на ветру, как праздничные флаги, подвешенные на верёвочки к сучьям огромных баобабов. Такая разновидность баобабов имеет зелёную крону, которая даёт тень в отличие от тех, что в сухих саваннах топорщатся кряжистыми сучьями, похожими на корни как-будто перевёрнутых деревьев.
Впереди уже видела цель. Берег кишел людьми и транспортом. Ночные рыбаки свозят сюда рыбу и прямо с лодок её продают. Народ стоял по колено в воде и каждый надеялся первым встретить улов. Здесь же под навесами готовили завтрак, а позже будут жарить рыбу и варить супы к обеду.
Вкусный танзанийский чай с корицей и гвоздикой я пила из большого стакана, а к нему предложили нарядные пирожки и масляные блинчики, тесто для которых раскатывают на деревянной доске, а не льют жиденько на сковороду, как мы. Мимо сновали рыбаки с экзотическими видами рыб, тащили тунца и кальмаров, креветок, лангустов и анчоусов в тазиках. Народ громко торговался, выкрикивая цену. А меня снова обзывали «мзунгу».
Вот где я насмотрелась на всякую рыбу! Здоровенных скатов бросают на песок, тунца ставят на нос к какой-либо опоре, а рыбы-попугаи разных расцветок — жёлтые, красные, сине-зелёные — раскладываются по кучкам. Мурены с острыми зубами тоже пригодны в пищу и даже морских змей здесь видела. Неужели едят?
А океан! Какой океан! Индийский и очень синий! Здесь не бывает привычных приливов и отливов, море не уходит за острова. Всегда полный штиль на воде, даже нет намёка на волны, лишь только рябь бежит по морю, как по медленно текущей реке. С таким явлением природы я встретилась впервые, как-будто это место специально для меня. А всё потому, что практически вдоль всего побережья Восточной Африки, лежат архипелаги сказочных коралловых островов, которые принимают удары океанических волн на себя, а берегам достаются едва заметные всплески и лёгкие раскаты. Вода здесь настолько тёплая, что даже не охлаждает ноги. Местами коралловые рифы выходят прямо на берег и босиком не походишь, но песчаных пляжей достаточно, чтобы приятно искупаться, а море прозрачное и влекущее.
По песчаному берегу и в воде разбросаны крупные раковины, то рыбаки вместе с уловом доставляют их к берегу, потом бережно высвобождают из сети, чтобы нити не порезать и бросают тут-же на песок. Почти в каждой такой раковине затаились крабы, изредка показывая ярко-оранжевую клешню. Трудно найти среди них пустую, но нашла. Вся рогатенькая с завитушками! А ещё кораллы разных видов здесь имелись, были даже зелёные с иголками. Точь-в-точь кактус!
Теперь я каждое утро спозаранку ходила на океан, пока было прохладно. В столь раннее время ещё не все рыбаки возвращались с моря и я успевала понежиться в его водах. Ведь потом не дадут, а соберутся толпой на смотрины, а женщины, чего доброго, рыбными тазиками закидают.
Ведь народ здесь туристом не избалован, поэтому быть уважительной к мусульманам не помешает. Теперь даже чтобы сделать снимок, я каждый раз спрашивала разрешение, иначе у них то ли рыба ловиться не будет, то ли продаваться.
ПРЕКРАСНЫЕ ТИХИЕ БУДНИ
В один из дней кучу сухих анчоусов решила сфотографировать, серые такие, невзрачные и совсем скрюченные. Так откуда ни возьмись выскочил сумасшедший человек, замахал руками у меня перед лицом и процедил «мзунгу». Думала, ударит, даже женщины на него возмутились. Вот тебе номер! Чуть я под раздачу от больного человека не попала! А вообще-то за несколько дней меня уже приметили в Чиконголе и многие здоровались за руку, а «джамбо» и «карибу» теперь уже говорила и я.
Напротив моего пляжа неподалёку от берега распластался остров и туда уходили лодки с женщинами, которые увозили огромные корзины с мелкой рыбёшкой. Они приглашали меня с собой, но вернётся ли эта лодка обратно в тот же день, ответить не смогли, английский у них не в почёте. А вдруг только завтра лодка вернётся на рынок? Это был вопрос.
Поэтому пила свой утренний чай с корицей под травяным навесом и неотрывно следила за отчалившей лодкой. Я видела, как она подошла к песчаной косе острова, как народ неспешно разгружал корзины и снимал с кормы велосипеды. Вереница аборигенов потянулась вглубь острова с поклажей на головах, утопая ногами в рыхлом белом песке.
Рядом со мной на костре готовили обед, дым щипал глаза. Суп с мелкой тюлькой уже был готов. Эта рыбка здесь очень популярна и готовят её в разном виде. Вместо картошки в суп кладут юкку, этот крахмальный и наваристый корень, а уже в тарелку с супом выжимают много лимона. Стоит порция такого обеда всего 500 шиллингов, это семь рублей! Только вот условия гигиены не отвечали требованиям и вспомнила Ольгу, что встретилась мне в Кении в первом африканском вояже. Она ела жареную рыбу вовсе немытую, с кровью и засиженную мухами, говоря, что всё прожарено, а я себе сказала, что всё проварено и съела тот суп. Здесь главное тщательно ничего не рассматривать, ешь себе и ешь.
Танзанийский чай, суп с тюлькой, раковины на песке, кораллы, похожие на кактус вскружили мне голову. И что делать с душой? Она совсем не просилась в дорогу. Ленивая беззаботность полностью мной овладела.
Я уже столько набрала даров океана, что просто ходила по берегу, усыпанному кораллами и огромными раковинами, и втаптывала ту красоту в песок. Рыбаки со мной их собирали, выискивая пустые. Домой увезу целый мешок! Морские губки разных форм и расцветок, морские ежи с хрупкими иголками и живые лангусты вызывали у меня массу восторга. Я испытывала сумасшедшее счастье после несчастий в Мозамбике.
Огромные деревья-великаны баобабы приютили под своей сенью дощатые рыбацкие шалаши. Крупные зелёные плоды деревьев овальной формы и с семечками внутри напоминали по форме и размерам кокосовые орехи. Разве только кожура у плодов баобаба была похожей на замшу. Используются плоды для приготовления соков и мороженого.
Баобабы просто удивляли! Местные мальчишки по развесистым сучьям забирались высоко в их кроны, отыскивая плоды, которые болтались на длинных ножках, как на верёвках. Было им, что продать на вечернем базаре!
В Чиконголе Мтваре встречала мозамбикцев, которые живут в спартанских условиях в тех шалашах под баобабами, но говорят, что лучше здесь, чем на родине-уродине. И я их понимала, но в каждом из них видела врага. Поэтому всякий раз старалась уйти, не развивая каких-либо тем.
Мои сандалии превратились в лапти после Мозамбика и от солёной воды, были у меня ещё, конечно, каблучки, но куда тут в них? Так и ходила, успокаивая себя тем, что пока совсем не развалились, а у местных ведь ещё хуже. И ничего, ходят.
Купленную у рыбаков самаки (рыба, суах.) женщины чистили прямо на берегу и здесь же под навесом в больших жаровнях с маслом жарили утренний улов. Затем укладывали готовые куски в тазы, а вечером выносили продавать на городском рынке. Но кто-то, не дожидаясь вечера, пристраивался прямо у дороги, разложив аппетитно зажаренные куски тунца и выложив горочками оранжевых креветок.
Вечерами я с удовольствием ходила на городской рынок готовой продукции и покупала то, что нравилось! Продавцы писали мне цену на бумажке. Если видела, что алчно завышают, то не торговалась и просто уходила. А к тем, кто говорил мне «мзунгу», не подходила вообще. Я не знаю, почему я так реагировала на «мзунгу»? Лучше бы они говорили «европеец», но нет — «мзунгу»! Это было сравни реакции негра на слово «негр» у нас в городе, где учатся многие африканцы. Студенты болезненно реагируют на слово «негр», а к слову «африканец» относятся спокойно. Кстати, когда в Эфиопии мне вслед говорили «юю», именно так называют там европейцев, то мне было совсем без разницы такое определение, как повторение английского «ты, ты». А вот на Занзибаре запрещено произносить слово «мзунгу» в отношении европейцев. Там это «страшное» слово заменено на «рафики», что означает «друг». Так понимаю, что не одна я реагировала подобным образом на «мзунгу», а ещё люди нашлись!
Весь рынок в Чиконголе продавал с наступлением ночи морепродукты жареные на углях, или же супы из них. Выбор был велик. Всякий раз пробовала что-то новенькое и не повторялась. У каждого продавца на столе горела свеча, а я ещё и фонарик с собой носила. В общем, отдыхала по-настоящему. Ни одного туриста здесь не видела, а потому и фальшь отсутствовала. Не было заискивающих взглядов, ждущих халявы, лживых признаний в любви с целью раскрутки на деньги, что свойственно всем туристическим местам, а потому, здесь я находилась в нормальной человеческой обстановке. Ну и что, что фото не дают, а не надо лезть со своим уставом!
МОЙ ЛАСКОВЫЙ ОСТРОВ
Хозяин моей гостиницы Нямби каждый день спрашивал, как у меня дела и искренне радовался, что уже смеюсь. А ведь я считаю, что и его заслуга в этом была. Заботливый и внимательный персонал, улыбчивые горничные, готовые всегда отозваться на просьбу, повернули меня, уже отвернувшуюся, к миру.
Гостиница принимала людей каждый вечер, а утром почти все уезжали. Объяснялось это её удобным расположением у автовокзала. Машина с кузовом привозила людей с границы прямо сюда, потом все разъезжались по стране. В общем, всё для людей. Вот что значит Танзания! Но пока ещё не видела ни одного туриста. Правильно делают, что не идут через тот переход, что достался мне. Ведь лодка всё ещё текла!
Соблазн побывать на загадочном острове, куда уходили большие лодки с женщинами в цветном, был велик. Но ведь со мной всё время что-либо случается, я уже и сама это поняла, поэтому думала и гадала. Наконец, решилась.
Накануне за ужином в ресторанчике всё узнала про него. Называется остров Msanga Mcuu (Мсанга Мкуу) и находится в полутора километрах от берега. Лодки широкие и большие ходят туда-обратно весь день за 300 шиллингов в один конец. Отправляются по мере заполнения. Сам коралловый островок небольшой, в редких жилищах проживают только местные, гостиницы там отсутствуют.
Поплыву. Ведь я мечтала найти дикий остров. Вот он, совсем рядом. Всё сходится!
* * *
Не очень долго я собиралась. Обычным прекрасным утром забралась вместе с островитянами в их лодку. На остров Мсанга Мкуу мне надо! Пристроилась на широкую скамью в широкой лодке и ждём, а пока завоёвывала авторитет, показывая фото и снимая желающих.
Хохотали все, вроде кинокомедию смотрели. Загрузили рыбу, велосипеды, людей и отчалили. Спасательный жилет надела сразу, чем вызвала удивление окружающих.
— Это для вас ничего страшного, и волн нет, и дистанция небольшая, но вы просто меня не знаете! Если я в лодке, то вам может очень сильно не повезти.
Волн здесь действительно не было, а потому и не качало. Все мои страхи исчезли сию минуту. Вода таких оттенков, что не передать, плещется о борта лодки нежно и мягко. Остров в пределах видимости и до него минут 20. Люблю я такие острова! И такое доброе море!
Рынок остался на берегу, ещё различимы силуэты, а мы уже пристали к песчаной косе острова, которой он уходит в океан. Высадились, разгрузились и народ отправился восвояси, а я по пляжу. Лучшего себе представить невозможно. Нет волн! Даже маленьких! Это не открытый океан, но такая немыслимая лазурь вокруг!
Я не знаю название того архипелага, но остров я бы назвала — Сказка. Редкие рыбацкие лодки замерли вдалеке. А пляжи тут на любой вкус. Песчаные, а то из гладких кораллов и по ним босиком — одно удовольствие. Уходят гладкие каменные плато в бирюзовую глубь. Маленький остров, похожий на каплю, полностью окружён пляжами.
По одну сторону — открытые океану пляжи и поросшие деревьями с висячими корнями, весь песок там увит вьющимися фиолетово-розовыми цветами. А по другую — пляжи зыбучих песков. Опасности совсем не видно, но стоит ступить неосторожно, как твёрдость исчезает под ногами, проваливаясь куда-то вглубь. А я то думала, почему там никто не ходит? Испугавшись жутких мест, поспешила поскорее выбраться оттуда.
На сказочном острове я выбрала для себя коралловый пляж — ровный и не скользкий. Войдя по колено в воду, разлеглась на «камнях», получая удовольствие. Никого нет, я одна, тазиками не закидают. Надо мной африканское небо в бегущих облаках, глубокое и бездонное, океан в белых парусах и я с раскинутыми руками и ногами похожая на морскую звезду. Восторг!
Мозамбикские синяки ещё видны, напоминая о былом, но надо забыть, просто забыть. Больших ракушек на пляжах острова нет, все они битые, но дорожки по острову в низких местах выложены крупными раковинами, по которым в дождь прыгают через лужи, как по проложенным кирпичам. Я сначала подумала, что это случайность и стала откапывать их. У меня ведь таких больших не было, а мне надо.
Местные парни смотрели на меня, не понимая происходящего. Копать было сложно, раковины просто вросли в красную глину! Попросила помочь раковин накопать, а они молчат. Стала объяснять, чего хочу, а они показали в сторону моря.
— Жалко вам, что ли?
Обиделась и ушла, а потом опять несколько таких мест встретила и снова раковины не выкопать, решила, что завтра с чем-нибудь металлическим приплыву, вроде ломика, чтобы копать. Но пожилая женщина на дороге объяснила их предназначение.
— Ааааааа! Ясно, а то бы завтра я ломиком весь ваш остров перекопала!
Вот и пусти нас, белых, в огород! Да и вообще, здесь ракушками посыпают дорожки вместо гравия, чтобы песок связать, ведь у жителей только мото-и вело-транспорт, поэтому дорога нужна твёрдая. А вот машин на острове нет, лодкой их не переправишь. Все тропинки там узкие, велосипедные, а вокруг трава выше головы и деревья-великаны в ней растут, увитые древовидными лианами.
Пахнет сеном на острове, стрекочут насекомые в траве, бабочки яркие летают, птицы в кустах на все голоса напевают.
Баобабы — это очень необычное дерево!
Цветут они одну ночь крупными белыми цветами, которые пахнут молоком. К утру цветы осыпаются, укрывая ковром все пространство под деревом. Совсем недавно плоды баобаба стали употреблять в виде мороженого и коктейлей для европейских стран. Африканцы же использовали плоды баобаба всегда. Мне тоже нравятся баобабы в сахаре, потому как сами по себе имеют кисловатый молочный вкус. Их даже красят при помощи пищевых красителей. Кстати, павианы просто обожают баобабовые «орехи» и разгрызают их сильными челюстями. А слоны выдергивают молодые баобабы с корнем и съедают без остатка. Я про летучих мышей забыла сказать!!! Они вьются вокруг цветущего дерева всю ночь, привлекаемые ароматом цветков. А то, что баобабы живут 4.5 тысячи лет — это миф. Могу поверить, что 2000 лет. К тому же возраст баобаба определить невозможно. Срез его ствола не имеет годовых колец. Древесина пористая и напоминает рисунок губки.
Я не просто шла по острову, я его тщательно исследовала. В просветах прибрежной растительности блистал лазурный океан с парусниками, парень, счастливый уловом, тащил тунца по песку, а за ним вприпрыжку два ребёнка-негритёнка.
С ума сойти! Почти Мадагаскар! Хотя совсем не знаю, как там, может здесь даже лучше! В таких уединённых местах упиваешься счастьем, наслаждаясь природой. И надо было мне в тот Мозамбик ехать? Что за глупость? Ведь вот он рай, совсем рядом и никаких мук. Теперь я знаю, что на земле есть чудо-остров и я его нашла!
Рядом большая земля и волной тебя не накроет, в любой момент можно туда вернуться. В общем, всё совпало.
Плетни у хижин кудрявые из сухой мягкой травы, да и крыши тоже. Та трава бахромой свисала и, задев такой плетень, вреда тебе не будет. Он просто не царапается.
Солнце уже высоко встало, лазурный океан бирюзой схватился. Брела бесцельно по берегу, вдыхая незнакомые запахи кораллового острова в далёком и загадочном Индийском океане. Я не верю себе!… и завидую.
Любопытные островитяне из числа местных детей и подростков уже не отставали ни на шаг, наблюдая за моими действиями и поступками. Им интересно всё: как я смотрюсь в зеркальце, как расчёсываю волосы, как осторожно захожу в воду, как не плаваю и как общаюсь с ними жестами. Так будет и впредь. Едва завидев меня на берегу, они будут сбегаться все ко мне и неотступно следовать по пятам, показывая свой совсем точечный островок, свою Родину, которую на карте не найти.
Теперь я знала, куда приезжать на день. А пока в этом сопровождении аборигенов я вернулась на косу, куда и прибыла, чтобы отправиться в город. Транспорт стоял в ожидании. Спасательных жилетов не было, другая лодка, а по дну разбросаны пустые жёлтые канистры, которые используют вместо спасательных кругов, потому подтянула одну к себе для успокоения и поставила на неё ноги, чтобы никто не присвоил.
Лодку нагрузили «под завязку». Дети, «велики» и «мотики»! Но всё благополучно завершилось, а мой фотоаппарат, не уставая снимал пассажиров, довольных компанией. Мне ещё пять дней оставалось быть, но уже знала, что остров — он мой, мой до конца!
